[spokon]

Автор: Старый змейсс
Фэндом: Major
Персонажи: Шигено Горо, Сато Тосия, Джо Гибсон Младший
Жанр: ПВП
Рейтинг: НЦ-17
Состояние: закончен
Дисклеймер: отказ от прав.
Предупреждения: ну...это ПВП
Размещение: с согласия автора
От автора: это было после...а после чего, решайте сами.

читать дальше на свой страх и риск

Солнечный день. Жаркий настолько, что асфальт плавится под ногами. Улицы даже в такой час забиты людьми и машинами…. Обычный летний день в обычном городе.
Комната. В ней прохладно из-за работающего кондиционера. Сквозь задернутые шторы пробиваются лучи, и пылинки весело танцуют в их свете. Обстановка в комнате минимальна: столик, пара кресел, кровать.
На кровати – трое. Они лежат, обнявшись. И двое не размыкают переплетенных пальцев. И две головы покоятся на плечах лежащего посередине парня, а тот легко перебирает волосы тонкими, сильными пальцами. Эти трое кажутся одним целым, даже дыша в одном ритме. Переплетение тел и легкий мускусный запах, витающей в комнате, наводят на мысли о том, что только что случилось здесь, и лежащий посередине Горо довольно улыбается: он пришел в эту комнату лишь недавно, но сплетение тел на влажных простынях кровати и этот легкий призрак запаха рассказали ему все, что требовалось. Теперь же здесь только довольная нега, расслабленное, ленивое удовольствие и много-много нежности. И беспредельное, всепоглощающее счастье.
Они – вместе. Им хорошо и спокойно сейчас, и светловолосый европеец осторожно касается губами ключицы одного из партнеров уже не со страстью. В этом мягком поцелуе – все та же нежность. А в голубых глазах светится любовь, огромная и безбрежная, словно небо. И такая же любовь – в темно-зеленых глазах другого парня, темноволосого японца. И они вместе обнимают своего любимого так, словно никогда не отпустят. И в карих глазах в ответ светится ласка и теплота. Они понимают – и не требуют большего. Они счастливы тем, что есть друг у друга. Они счастливы. Все трое.
В тишине комнаты громко тикают часы, стрелками отмеряя бег времени, которого опять слишком мало. Следующим утром им снова придется расстаться на долгую, долгую неделю – а, возможно, и больше. Горо вернется к учебе, а Тосия с Джо – к работе, и они будут перезваниваться ночами, благодаря всех существующих в этом мире богов за изобретение конференц-связи. Но пока время еще есть, и они лежат рядом, и весь мир для них – в этой комнате. В сплетении их тел. В их дыхании. Одном на троих.
Они не выдерживают ожидания после долгой, долгой разлуки, и губы находят губы, и скользят по телам руки, лаская, разжигая пожар страсти. Джо целуется потрясающе, его губы мягкие и чуть обветренные, и такие настойчивые. Он нежен, он невероятно нежен, и Горо нравятся эти поцелуи гораздо больше, чем целомудренные поцелуи Шимизу, когда-то бывшей его девушкой. Для Шигено это – первый раз с ними, он вообще никогда не был слишком искушенным в таких вопросах. Джо ощущает это, и не торопиться, целуя и лаская любимого, родного человека рядом. И Тосия смотрит на них, и тоже ласкает – Горо чувствует осторожные прикосновения его пальцев к шее, груди, животу…. Они такие мягкие и почти не ощутимые, но Горо все равно чувствует, и от этого внутри тянет так сладко, что невозможно не отозваться на ласки. Дыхание сбивается, а кожа становится такой чувствительной, и тело – таким податливым, что яркими вспышками удовольствия отзывается на любое прикосновение. А прикосновений много, очень много, и бархатная нежность поцелуев перемежается с легкими укусами, оставляющими ощущение ожогов. И Горо, словно со стороны, слышит прерывистые то ли выдохи, то ли стоны, срывающиеся с собственных губ, когда Джо выпускает их из плена. Американец, кажется, задался целью исследовать тело любимого, миллиметр за миллиметром спускаясь вниз, находя самые чувствительные местечки. Зубами чуть теребить мочку уха, пройтись языком по раковинке, прикусить и сразу же поцеловать нежнейшую кожу за ушком – и уже скользить россыпью поцелуев по скуле вниз, к шее. И Сато просто не может спокойно смотреть на это, его дыхание тоже сбивается, и как же хорошо, что они уже обнажены, все трое, и можно легкой лаской коснуться спины американца, пробежать вдоль позвоночника. Считать пальцами каждый позвонок. Тосия уже знает, какие прикосновения особенно нравятся любовнику, и сейчас старается доставить удовольствие тому, кто доставляет удовольствие Горо. И Джо вознаграждает его усилия прерывистым выдохом сквозь сжатые зубы, а Горо смотрит прямо, и в затуманенных удовольствием карих его глазах Сато видит свое отражение. И начинает ласкать уже себя, проводя ладонями по коже, поглаживая и чуть царапая соски, и Горо смотрит, смотрит, смотрит, не отрываясь, и протягивает руку, чтобы тоже коснуться, и Сато кажется, что прикосновения его пальцев обжигающе горячи. А Джо отрывается от своего исследования и притягивает в поцелуй уже Тоси, и они целуются, страстно и яростно. И нежности между ними мало, но ее место занимает страсть, откровенная, обнаженная и пронзительная. И их руки скользят по телам друг друга, а Горо смотрит, и его возбуждение так сильно, что почти болезненно, но оба его любовника не позволяют ему самому касаться этого возбуждения, и от этой сладкой пытки удовольствием наслаждение ощущается только полнее, и хочется, так хочется прикосновений….
И Тосия, и Джо тоже возбуждены, настолько сильно, что трудно дышать, а думать вообще невозможно ни о чем, кроме удовольствия – своего и чужого, и Джо, не церемонясь, притягивает Тоси ближе, и ладонь его уверенно, так по-хозяйски ложится на ягодицы любовника. Сато отрывается от американца, и поворачивается, и опирается на локти, и послушно раздвигает ноги, облегчая доступ чужим пальцам – внутрь. Американец не тратит время на смазку – просто загоняет внутрь сразу два пальца, и начинает движение, и Сато хрипло стонет, и сильно прикусывает собственное запястье. И Джо тихо рычит, когда ладонь Горо неуверенно ложится на его стоящий колом член, мягко сжимая. И Сато задыхается, когда вторая ладонь любимого также сжимает его собственный член. Ощущения сводят с ума, стирая остатки здравого смысла, и в какой-то момент Тоси понимает, что уже не пальцы – член Младшего двигается внутри, а губы Горо целуют и ласкают, и чуть шершавые пальцы любимого поглаживают головку, потирают уздечку. И от этого ощущения Сато кричит, кричит в голос, уже не сдерживаясь – нет сил сдерживаться. И что-то шепчет по-английски Джо, и усиливает напор, и безумные толчки не несут ни капли сдержанности или нежности – только бешеную, животную страсть. И долгожданное удовольствие накрывает неожиданно, взрывается фейерверками перед глазами, выбивая на миг из реальности.
И когда Сато открывает глаза, успокаивая вконец сбитое дыхание, Джо снова целуется с Горо, и ласкает любимого, и в этих ласках – нежность и забота, и отчаянное желание доставить как можно больше удовольствия. И нетерпеливый Шигено впивается в плечи американца перепачканными в сперме Тосии пальцами, и путает их в золотых прядях влажных волос, и хрипло, протяжно стонет в ответ на ласки. Сато, прикрыв глаза, наблюдает за ними, и ему хорошо даже от противоречивых желаний, теснящихся внутри. Ему так хочется присоединиться к ним, почувствовать чуть солоноватый вкус Горо на своих губах, вдохнуть терпкий, солнечно-апельсиновый запах его кожи…. Но и просто смотреть ему тоже нравится. Джо так бережен, словно Шигено может рассыпаться от одного неосторожного вздоха или движения, в его ласках – такая надломленная нежность, что перехватывает дыхание. Сато понимает, и от этого самого понимания желание прикоснуться, желание ласкать и дарить удовольствие становиться почти непереносимым. И Горо тоже чувствует это, и обнимает американца, прижимая ближе, позволяя на несколько мучительно-долгих секунд уткнуться себе в шею – и просто не двигаться. Джо издает какой-то судорожный, почти рыдающий звук, и замирает, и дышит так тяжело, прерывисто и хрипло. И Горо не отпускает его, пока не проходит эта незнакомая, неуместная дрожь, пока не расслабляется американец в его объятиях, хотя самому Шигено больно от тугого кома возбуждения, которое не становится меньше от столь плотного контакта их тел. Но он ждет, он будет ждать столько, сколько потребуется. Потому что не хочет сломать Джо. Потому что хочет удовольствия – для всех троих.
И Джо отвечает на это бесконечное терпение новыми ласками, и теперь в его заботе и нежности больше нет надлома. Только любовь, только огромное желание. И отдохнувший Сато присоединяется к ним, и они ласкают Горо уже вдвоем. И губы Тосии наконец-то чувствую вкус любимого, когда осторожно берут в плен его возбуждение, когда проводит языком по уздечке – и вкруговую. Горо стонет в голос и выгибается навстречу жаркой тесноте так, что Джо приходится придерживать его бедра. Сам же Младший целует и вылизывает шею любимого, слегка покусывает загривок, упираясь поднимающимся вновь членом в ложбинку между ягодиц любовника. Горо сходит с ума, ему так жарко, так хорошо, что выразить это иначе просто невозможно. И Тоси принимает его глубоко, настолько, что головка упирается в горло, и пальцы Сато нежно ласкают яички, а затем осторожно, но сильно сжимают основание члена, не позволяя кончить слишком быстро. И разочарованные стоны растворяются в поцелуях, и на губах Сато Горо ощущает вкус собственного возбуждения. И еще чувствует, как что-то прохладное касается ануса, и невольно напрягается, но Джо не торопиться, мягко разминая колечко мышц вокруг входа, заставляя их постепенно расслабиться. Напряжение не уходит, оно скручивает внутренности, Горо зажимается, и ничего не может поделать с собой. Это даже не страх, это что-то совсем другое. Что-то, чему нет названия…. Но губы Сато мягкие и теплые, они дарят уже ставшее таким привычным и родным удовольствие, целуя и лаская, и язык чертит влажные дорожки по шее и груди, и зубы чуть прикусывают соски – Горо никогда не думал, что это так сладко. А губы Джо нетерпеливы и настойчивы, и Горо становиться все равно, что будет дальше. Все равно, кто из них возьмет его сейчас – только бы удовлетворить эту жажду, безумную и невероятно сильную. Организм требует разрядки, Горо непривычен к такому количеству удовольствия за раз, но пальцы Сато по-прежнему не позволяют кончить, и Горо просит, приказывает и умоляет одновременно, задыхаясь в их руках. Но Джо неумолимо медленен, хотя у самого перед глазами уже цветные пятна от дикого напряжения, да и Сато готов взорваться, но – еще не время. Сейчас все, что у них есть – вся нежность, вся страсть, вся их сдержанность – все, все это только для Горо, который так сладко стонет, почти срываясь в крик. Доставить удовольствие ему – самое главное, самое важное для обоих, и все силы уходят на то, чтобы контролировать собственные тела и порывы.
Горо лежит на боку, это не слишком удобно для всех троих, но сейчас так нужно, потому что оторваться от него невозможно никому из них. И когда Джо извлекает пальцы и, раздвинув ягодицы, начинает вставлять – медленно и плавно, Сато поворачивается спиной к Горо. И все тот же Джо помогает Шигено войти в тело Тоси, в уже растянутый американцем вход, и Сато стонет, насаживаясь сразу и до предела, полностью принимая в себя член любимого, и комкает простыни от невозможности обнять, и чувствует, как Джо начинает медленные толчки, отзывающиеся движением внутри его собственного тела. И Горо кричит, кричит, уткнувшись куда-то в макушку Сато, и это – самое потрясающее удовольствие, какое только возможно. Его голос, его тепло, ощущение его внутри – это ни на что не похоже. И один на троих ритм. А Джо все ускоряет движения – быстрее, быстрее, быстрее. И это движение – это и есть жизнь. И неразборчивый, низкий рык американца вторит их крикам….
Они кончают почти одновременно, потому что надолго их просто не хватает, даже Сато и Джо. И Горо чувствует, как внутри разливается жар чужой спермы, и как пульсирует его собственный член внутри такого жаркого, такого сладкого тела Тоси. Сердце заходиться, колотясь где-то в горле, но это совершенно неважно. И они лежат, не в силах двигаться, оттягивая момент, когда слитые в единое тела должны будут снова разделиться. Но все же первым это делает Сато, снимая себя с обмякшего члена любимого, а затем, повернувшись, прижимается к нему, пряча лицо на груди. И чувствует, как дрожит его тело, как улыбаются сквозь неуместные слезы губы.
И прижимается к мокрой от пота спине любовника – любимого! – выскользнувший из его тела Джо.
И они тяжело дышат, отдыхая, и руки Горо ласково и утешающе гладят плечи и спину Тосии.
Эти троим не требуется слов, чтобы понять друг друга. Разделенная любовь и разделенная после долгого ожидания близость связывает их накрепко. Эти трое прошли через боль, смерть и одиночество, чтобы научиться жить, и чтобы вот так понимать и чувствовать друг друга. Без слов.